Равенства и равноправия среди матросов на парусных кораблях никогда не было. Одни получали в звонкой монете больше, другие в разы меньше, одним дозволялось многое, другим не прощались малейшие провинности. Объяснялось это просто – выполняемой работой на судне, возложенными обязанностями. Иначе говоря, были своя «элита» и свои «чернорабочие». Причем «элит» было две.

Первая – это марсовые. Их задачей было подняться по вантам на соответствующий марс, перебраться на рей, пробраться по нему, придерживаясь за леер, до нужного места, оседлать рей, потом спуститься ниже и встать на перт, подвешенный под реем трос, после чего приступить к отдаче или уборке паруса. И все это, как правило, без страховки! По окончании работы марсовые не спускались на палубу по вантам, что считалось позорным, а «съезжали» по различным вертикальным снастям, быстро-быстро перебирая руками, чтобы не «сжечь» кожу ладоней. Понятно, что все это требовало смелости, ловкости и даже молодецкой удали. Поэтому на военных кораблях не больше трети команды были марсовыми, то есть работающими на высоте. А вот торговых кораблях процент марсовых был больше, там на экипаже экономили, да и необходимости в том, чтобы сделать все быстро и споро, обычно не было. Это при адмирале Лазареве на черноморском флоте умудрялись поставить все паруса линейного корабля за 10-12 минут!

Исходя из их значимости на военном флоте матросы делились на две статьи: матросов 1-й статьи (у англичан они величались able-seaman, то есть «годный матрос»)  и 2-й статьи (у англичан – landman, то есть «сухопутный человек», или young-seaman, «молодой матрос»). Причем матросами 1-й статьи были не только марсовые, но и старые матросы, которые уже не могли лазить по вантам, но умели хорошо вязать узлы, плести снасти, чинить такелаж. Они тоже были «элитой».

В русском флоте XVIII века матрос 1-й статьи получал 24 рубля в месяц. Для сравнения: оклад гарнизонного матроса был 6 рублей, солдат в походе получал 11 рублей в месяц, сержант сухопутной армии (которых полагалось двое на роту, то есть на 120-150 солдат) 17-18 рублей. И конечно же, жалование у матросов было намного выше, чем у канониров корабля и солдат морской пехоты, которые воспринимались как грубая тягловая сила для того, чтобы тянуть канаты.

Матросы простой «тягловой силой» себя не чувствовали, сознавая, что владеют ценными навыками, которые совершенствуют из года в год. Так, например, они на ощупь ночью распознавали детали такелажа и прекрасно владели языком жестов, ведь во время маневров им приходилось работать молча. Это было неукоснительное требование. Нарушать тишину, отдавая команды, дозволялось только командиру корабля или вахтенному офицеру, для чего им обычно требовался рупор, мичманам на марсовых площадках негромким голосом и боцманам с их дудками. Таково было категорическое требование на большинстве флотов. Но не на всех: русских моряков поражало, что на турецких судах при маневрах матросы гомонят вовсю. Наши «элитные» матросы смотрели на них снисходительно. Имели право.