Когда в объятиях пучины
Ныряльщик сгинет без возврата,
Что толку спорить о причине? –
Бессильных слов пустая трата...
Где пестрых рыб клубятся стаи,
Где взгляд акулы пуст и мрачен,
Он там, за жемчугом ныряя,
Тридакны створками захвачен.

Родолфо Ирлахман (перевод Р. Буруковского)

Текст Павла Дигая

Случилось это на островах Палау.

Австралиец Майк Райтинг, капитан катамарана Three Leaves, на котором он с семьей путешествовал по Тихому океану, решил прогуляться вдоль пляжа… именно так, по колено в воде. Далеко впереди виднелась цепочка камней, уходящая далеко в море. Майк направился к ней. Там было чуть глубже… И тут он увидел тридакну с роскошной фиолетовой мантией, которая окаймляла извилистую щель между створками. Разумеется, Майк слышал истории о погибших ныряльщиках, ставших добычей гигантского моллюска, но считал их пустыми россказнями. Поэтому он сунул пальцы в щель… Створки раковины захлопнулись, сдавив пальцы так, что вытащить их не удалось. По счастью, у Райтинга при себе был нож – сказалась привычка опытного яхтсмена. Он видел, как открывают раковины местные жители: они рассекают мускул-«замок», которым моллюск прикрепляется к поверхности камня. Майк стал искать отверстие, откуда высовывается мускул, но тридакна вросла в камень, и добраться до «замка» было невозможно. Что делать? Райтинг наклонился, поднатужился и поднял тридакну вместе с камнем. Пыхтя и отдуваясь – груз тянул по меньшей мере на 40 килограммов, – он побрел к берегу. Там его и обнаружила тоже отправившаяся на прогулку жена. Поняв, в чем дело, она отправилась на тузике на катамаран и вернулась с тяжелым гаечным ключом. Им она расколотила створки раковины, освободив руку мужа. А пальцы у Майка потом еще болели недели две…

Вот такая поучительная история… Впрочем, чужой опыт не  всех учит, а недоверчивых экспериментаторов везде хватает. Об этом вам скажут хотя бы московские врачи, которые до 20 раз в год вытаскивают изо рта пациентов электрические лампочки.

В случае с тридакной, однако, не все так просто.

Скорее «за»

Легенд о «ловушках смерти», как иногда называют тридакны, бытует множество. На южных островах они «все равны как на подбор».

В день свадьбы юноша… сын вождя, принц, etc… ныряет в море, чтобы достать жемчужину, достойную красоты его избранницы. И не выныривает… Безутешная девушка мечется по берегу. Родственники и друзья плывут к коралловому рифу и там находят тело юноши, нога (или рука, не суть) которого зажата створками гигантской тридакны. В отчаянии девушка бросается в волны, «и сия пучина поглотила ея в один момент» – все по «формуле любви».

Да что люди, ловцы жемчуга, аквалангисты и прочие жертвы рода человеческого, в Полинезии тридакны называют пахуа-нуи-апита'а-и-те-раи. Для непосвященных переводим: они способны заглатывать корабли! Хотя примеров тому не зафиксировано.

Скептики, разумеется скажут: мол, туземцы, темнота… Таким людям подавай научные данные, компетентное мнение. Что ж…

Милослав Стингл, путешественник и натуралист, в книге «По незнакомой Полинезии» пишет: «Достаточного одного неосторожного движения, и моллюск захлопнет створки раковины. И тогда – конец, захваченную конечность моллюск никогда не отдаст. Тридакна погубила и еще погубит сотни мужчин и женщин Южных морей».

Профессор В.П. Зенкович в книге «На рубежах земли и моря» повествует о встрече с тридакной на коралловых рифах острова Хайнань: «Что это за щель в одной из глыб? Я догадываюсь, что это «пасть» тридакны. Осторожно дотрагиваюсь пальцем до края. Она величаво смыкается. А вот еще одна тридакна! Я отламываю ветку коралла и втыкаю в «пасть». Слышится хруст – ветка перекушена».

Биолог Ганс Хасс в книге «Мы выходим из моря» рассказывает, как он решил провести эксперимент: «Я купил в магазине гипсовую ногу. Ее я всунул между створками тридакны и рванул, чтобы вытащить так же быстро, как это сделал бы человек, случайно вступивший в нее. Вернее, я хотел вытащить. Раковина закрылась и не пускала ногу. Через тридцать пять минут при помощи троса мы подняли тридакну и вытащили на мелководье. Лишь там нам удалось освободить ногу… Так что рассказы о раковине-убийце вполне правдоподобны. Если собиратель моллюсков во время отлива угодит ногой между створок раковины-убийцы там, где вода ему по грудь, то вполне возможно, что тридакна удержит его до тех пор, пока он не захлебнется в прибывающей воде. Несомненно, может погибнуть и ныряльщик, сунувший руку или ногу между створками».

К мнению этих уважаемых людей стоило бы прислушаться, если бы не их столь же уважаемые оппоненты.

Скорее «против»

Жак-Ив Кусто в книге «Чтобы не было в море тайн» свидетельствует: «Самый яркий из известных мне примеров незаслуженно дурной славы – тридакна. Просвет между открытыми створками ее раковины так мал, что просунуть между ними кисть может разве что циркач».

Ему вторит зоолог Франциско Проспери в книге «На лунных островах»: «Створки раковины тридакны никогда не открываются настолько широко, чтобы нога человека могла свободно пройти между ними. Это может случиться только с наиболее крупными тридакнами, да и то если насильно сунуть ногу в щель. Следовательно, речь идет о каком-то весьма исключительном случае, о котором не следует и думать людям, купающимся в тропических водах».

Итальянец Фолько Квиличи в книге «Приключения на шестом континенте» рассказывает: «Мы пытались быстро просовывать руку между створками самых крупных тридакн и, когда створки захлопывались, имели возможность убедиться в том, что руку нельзя высвободить на месте, но зато ничего не стоит оторвать ракушку от дна и подняться вместе с ней на поверхность, где ее легко открыть с помощью ножа».

Вот только… Заметим, что Фолько Квиличи изучал тридакн в Красном море, а Франциско Проспери на острове Маврикий, а там они относительно небольшого размера. Попробовали бы они проделать свои опыты с гигантскими тридакнами Тихого океана!

Без сенсаций

Тридакны (лат. Tridacna) хорошо изучены. Этот тропический моллюск относится к семейству тридакн, в состав которого входят всего два рода: гиппопус с двумя видами и тридакна с семью: кроцеа, сквамоза, гигас, дераза, розеуотери, максима и костата. Последняя в списке, тридакна костата, миллионы лет назад была обычной в Красном море, в наши дни считалась вымершей, но была вновь обнаружена живой в 2008 году.

Тридакна гигас, то есть «гигантская», – это чемпион среди моллюсков по размерам. Она может достигать двух метров длины при весе 400 килограммов. Моллюск способен прожить более 200 лет (хотя никто таких наблюдений не вел), но и тридцать лет для морского моллюска – это очень долгая жизнь.

В тканях тридакны обитают водоросли зооксантеллы, которые живут за счет фотосинтеза и кормят моллюска... в том числе собой.

Края мантии тридакны постоянно выступают между створок раковины, которые имеют вытянуто-треугольную форму с выпуклыми ребрами, порой напоминающими чуть стертые зубы. Через мантию моллюск прокачивает воду, фильтруя из нее пищу и получая растворенные в воде кислород и минералы.

Около вершины створки раковины образуют продолговатую щель для биссуса. Он нужен для фиксации на дне тридакнам, живущим на ровной поверхности рифа. Сюда и надо вводить лезвие ножа…

На грани

Тридакны, где бы они ни обитали и какие бы мрачные легенды ни были с ними связаны, всюду являются объектами добычи, порой варварской.

Ныряльщики предварительно делают волнообразные движения над раскрытой раковиной и после того, как она захлопывается, перерезают ножом мышцу-«замок», обвязывают тридакну веревкой и втаскивают в лодку.

Правда, иногда тридакну потрошат прямо на месте, ведь мясо считается деликатесом, но чаще все же добытчики не спешат разбрасываться ходовым товаром. Ведь тридакна, например,  издавна входила в число семи традиционных буддийских драгоценностей наряду с золотом, серебром, изумрудом, хрусталем, кораллом и агатом.

В Суэце египтяне раковинами тридакн выкладывают бордюры садовых дорожек. На островах Полинезии из их раковин изготавливают браслеты, кольца, серьги, а некогда делали даже монеты! А на Мадагаскаре створки раковин используют в качестве поилок для скота и корыт для стирки. Кстати, в свое время венецианский дож преподнес королю Франциску I (1494—1547) тридакну, створки которой и поныне используются в парижской церкви Сен-Сюльпис в качестве купели…

В последние десятилетия промысел тридакн приобрел такие угрожающие масштабы, что в разных странах озаботились их сохранением. Так, например, чтобы не допустить их полного истребления, большой участок коралловых рифов возле филиппинского острова Нирос был объявлен заповедником, и там «рассажена» партия молодых моллюсков, привезенных с коралловых рифов островов Палау и из Новой Гвинеи.

И это правильное решение. Ведь если хищный промысел тридакн будет продолжаться, то спор, опасны или нет они для человека, может пропасть сам собой – с их исчезновением. Пока же он актуален. И не присоединяясь ни к одной из сторон – ни к обвинителям, ни к адвокатам, скажем так: может, и не опасны, но экспериментировать все же не стоит. И с электрической лампочкой тоже…

Опубликовано в Yacht Russia №9-10 (130), 2020 г.